— Нет. Нет. Нет… — как заводной — одно и то же слово без проблеска сознания в широко распахнутых глазах.
Пара ударов по щекам, и брат наконец затих, уставившись бездумным взглядом куда-то сквозь меня. Включил ночник и осторожно усадил Иллирэна, подсунув побольше подушек под спину. Нельзя ему сейчас спать — снова ведь провалится в кошмар, который и так-то не спешит его отпускать.
— Иллирэн? Это всего лишь сон, все будет хорошо…
— Сон? — растерянно повторил брат. Краски медленно, словно нехотя, возвращались на его лицо, а вместе с ними слабая вымученная улыбка.
Были ли это слезы облегчения — я не знал. Ровно как и не знал, что делать в такой ситуации, что говорить, да и надо ли? Тем более, сам Иллирэн, кажется, не замечал мокрых дорожек, расчертивших щеки.
— Почему ты тогда не казнил меня? — Как удар под дых. Он ждал, и, судя по лихорадочному блеску глаз, ему не все равно, каков будет ответ. Но что сказать, если я сам не могу толком понять, что меня тогда остановило?
— Ты не похож на убийцу.
— Если поверил Дагмару, что я не убивал, — Иллирэн поднял на меня больные глаза, — почему не отпустил? Я же тебе был совсем не нужен.
— Я… — Уже думал над этим всем, не мог не думать. Целых полгода продержал собственного спасителя в рабстве… Гнал такие мысли, снова и снова возвращался к ним, и все равно оказался не готов к обвинениям, брошенным в лицо. Не смог выдержать взгляда, отвел глаза. — Если ты когда-нибудь сможешь, прости меня.
— Простить?
Смех острым лезвием резанул по сердцу, ударил наотмашь, разбивая губы в кровь — хотя, быть может, я просто прокусил губу. С грохотом поднялись щиты, сдерживающие всколыхнувшуюся силу.
— Простить? Знаешь, я даже благодарен тебе за встречу с Дагмаром… — недобрый, злой огонек полыхнул в его взгляде, — а то так бы и сдох убийцей.
— Что? — не удержавшись, наклонился к нему, пытаясь заглянуть в глаза, но в них уже не было прежнего безумия, только усталость.
— И сейчас поверил, а тогда… до последнего хотел верить, что это всего лишь кошмар, что еще чуть-чуть и проснусь… Я убивал, изощренно, наслаждаясь чужой болью. Сколько бы потом не твердил, что кошмар, просто дурной сон… только вот проснуться до сих пор не могу. — Он замолчал и, когда давящая тишина стала совсем невыносимой, чуть слышно продолжил. — Кровь была везде: пятна на одежде, багровые полоски под ногтями, запекшиеся потеки на лезвии ножа, металлический привкус во рту. У меня не хватило смелости вернуться туда, чтобы своими глазами увидеть, что я натворил… Все так просто: несколько капель в чай — ни вкуса, ни запаха — и ты уже не понимаешь, где реальность, а где видения. Просто друг решил, что нехорошо, когда от компании откалываются. Можно подумать, я эльфов не видел? Что мне на них смотреть… А он — подмешал наркоты, потащил с собой… Что там дальше происходило? Я помнил только крики, кровь… — о, тогда мне это доставляло удовольствие. А когда кровавая пелена спала, ничего не изменилось: повсюду кровь и крики тех, кто забрел спозаранку на ту поляну. И мой, когда понял, кто убийца. Пока с Дагмаром и Седриком не встретился, так и думал, что я тоже…
— Ты же целитель! Как ты мог?! — схватил его за плечи, едва удержался, чтобы не встряхнуть его изо всех сил, — Поверить в такое!!!
— Как я мог? Да что ты вообще обо мне знаешь?! — он перешел на крик. — Ты никогда не задумывался, откуда я столько о лечении эльфов знаю? Хочешь, расскажу? Отомстить хотел, а раз уж под руку справочник по медицине вашей попался, я его выучил. Так, на всякий случай — чтобы при случае наверняка получилось… Вы же живучие как тараканы, я мог хоть убиться, но сражаться так, как вы, за всю жизнь не научился бы. А ядом оно надежнее, знаешь ли. — Я до боли сжал пальцы, наверняка оставляя синяки на его плечах. — Вы же нелюди, вас за людей можно не считать, так ведь?! Для вас же человеческая жизнь — пустяк, нестоящий внимания! Почему мы должны относиться к вам иначе?! Да… я даже убийце отомстить не смог. Потому что слабак. Ты спрашиваешь, как я мог. Пара капель — и ты сможешь сделать все, на что так тебе духу никогда не хватит.
— И детей убить, и женщину, да?! Ты этого всегда хотел?!
Хотелось ударить. Сильно, разбивая губы в кровь, только чтобы стереть с его лица кривую ухмылку, чтобы замолчал, прекратил…
— Я… — он сразу сник, побледнел… — только когда ты мне сказал… я не знал… — несчастный, потерянный взгляд. — Я никогда… нет… тогда же покончил бы с собой, но это было бы слишком просто… Убийца должен быть наказан. Только настоящего убийцу отпустили, а я…
Гладил по голове, по плечам, что-то шептал, пытаясь успокоить, обняв, укачивал в своих руках, пока братишку перестало колотить и трясти.
— Все позади, Иллирэн, все будет хорошо. Ну что ты…
Не то что голос повысить, резкой фразой обидеть боялся, а сегодня, когда он пусть чересчур зло и цинично, но все же рассказал хоть что-то о своем прошлом, доверил… я наорал, словом ударил, а ведь мог и кулаком. Сегодня смог бы… а ведь клялся защищать.
— Прости, — шепнул, когда он уже затих и уснул, вымотанный кошмарами и нервным срывом.
Скользящее движение — и еще одна голова покатилась по полу, еще одно тело с глухим ударом упало мне под ноги.
— Еще десять.
Не отдал бы Дагмару — сам бы убил! Передо мной выросло десять сероглазых убийц. Не успели они поднять оружия, как двое уже расстались с блондинистыми головами. Но Иллирэн даже убийцу своего избавил от мучений.
— Еще!
Зал моментально отреагировал на мой приказ, породив еще десяток воинов. Я ведь мог десять раз собственноручно убить Иллирэна, покалечить… Простого сброса силы оказалось недостаточно, чтобы перестали дрожать руки, чтобы перестала рваться наружу плохо контролируемая энергия. Прочитал бы тогда память Иллирэна, и ничто меня бы не остановило. Без труда увернулся от летящего в лицо меча, вспорол убийце бок и со всей силы пнул хрипящее тело. Сам ведь отдал на медленную и мучительную смерть. Послушное моей воле заклинание создало взамен убитых еще одну партию похожих как близнецы людей. У всех один и тот же шрам. Жаль тот удар не раскроил ублюдку череп — отделался отметиной над левым глазом. За что?! Взмах, еще один. Как он только с ума не сошел от всего этого…